Ян Мортенсон
Смерть ходит по музею
Продолжение. Начало здесь
XVIII
Вернувшись домой, я залез в ванну. Лежал и думал. Однако новых идей мои интеллектуальные усилия не породили. Мысли выскальзывали, как мыло в воде.
Мы с Клео провели этот вечер при свечах. Я откупорил новую бутылку красного вина. Ничего особенного, немного терпкое, но в целом пристойное. Вполне. То же самое думала и Клео о своей салаке: вполне нормальная. Насытившись, она начала играть – гоняла скомканный кусок бумаги по полу, выгибая спину и поднимая торчком хвост. Она играла в футбол и так сосредоточилась на этой игре, что не только вела мяч, но и била по воротам.
На всей скорости ее занесло по паркету, и она, поскользнувшись, врезалась в книжный стеллаж, сбросила несколько книг и исчезла в направлении кухни.
«Если бы коты играли в футбол, ты была бы звездой первой величины», - думал я, подбирая с пола книги и ставя их на место.
И замер с одной в руках, улыбаясь обложке и самому себе. Это была одна из моих первых книг. «Рождественский подарок для мальчика». Переплет потертый и обтрепанный, страницы пожелтели. Но я помнил ее, помнил в ней каждую страницу. Помнил, как лежал в своей комнате наверху, в мезонине пасторского дома, и читал вечерами, хотя мне давно пора было спать. Услышав на лестнице чьи-нибудь шаги, я мгновенно нажимал кнопку настольной лампы и притворялся, что погружен в глубокий, невинный сон, на случай, если бы кто-нибудь заглянул в комнату. Вот таким я был лицедеем. Еще ребенком.
Я улыбнулся, рассматривая старые наивные иллюстрации, на которых благородные разбойники в форме американских кавалеристов бились на краю обрыва с ватагами атлетически сложенных индейцев, ежеминутно рискуя сорваться в пропасть. Со всех сторон, завывая, мчались воины апачей на взмыленных мустангах, а Джек из Техаса перепрыгивал через пропасть на своем верном коне.
И я вернулся в свою комнату наверху, к тем дням, которые никогда не вернутся.
Я начал читать. Об индейцах. Однако на этот раз благородными оказались именно они, а не бесстыжие белые пройдохи, которые продавали краснокожим воинам виски и негодное оружие – старые ремингтоновские ружья, которые давно вышли из строя. Но негодяи не гнушались ничем. Они нападали на дилижансы. Грабили, стреляли, убивали, а виноватыми делали благородных индейцев. Раскрывались все преступления только на последних страницах. Внимательный следопыт, пятнадцатилетний мальчик, выследил банду и узнал, что бандиты переодеваются в индейскую одежду и украшают себя перьями. В этом маскараде их можно было принять за индейцев, по крайней мере издалека. Рассказ заканчивался тем, что белый генерал извинился перед вождем краснокожих и передал им подарки. Не менее благородным оказался и пример для всех пятнадцатилетних мальчиков – их ровесник, находчивый и бесстрашный следопыт в стране индейцев.
«А с кем теперь отождествляют себя мальчишки? – задумался я. – С космонавтами? С сыщиками из телефильмов?» Я отложил книгу, поднялся из удобного кресла, вздохнул…
И так и застыл с открытым ртом. «Фальшивые индейцы! – подумал я. – Пройдохи в одежде индейцев!»
В вычислительном центре моего подсознания начало что-то формироваться, шуметь, клацать, чтобы, наконец, выдать изображение. Совсем иную картину, чем та, на которую мы с Калле до сих пор смотрели.
Это были никакие не индейцы, а старый, пропахший алкоголем негодяй со своими сообщниками, которые наряжались в перья и одежду из оленьих шкур. А что, если у нас тоже самое? Может, и наши террористы – это всего лишь маскарад? И мы, разогнавшись, попали в тупик, то есть составили себе ложное представление обо всей этой истории?
Писатель Ян Мортенсон со своей кошкой
© Александра Шпетная. Перевод на русский
©Перевод со шведского на украинский Юрия Попсуенко и Сергея Плахтинского по изданию Jan Marteson. Doden dar pa museum. Stockholm. 1977. ASKLJD Askied and Karnekull. Forlag AB.
Journal information